Флэшбэк - Страница 85

— Тут есть выпускная трубка в двери, вы можете использовать ее для мочеиспускания, Боттом-сан. Моча отводится в мочеприемник внутри двери, емкостью до трех галлонов. На остановке он опорожняется.

— Три галлона, — проговорил Ник. — Отлично.

Если снаружи на «лендкрузере» нельзя было разглядеть никаких стекол, то изнутри возникала полная иллюзия того, что перед Сато и Ником расположены два больших лобовых стекла — благодаря трехмерной картинке высокого разрешения, составленной по сигналам от множества наружных микрокамер.

Иллюзия усиливалась еще и тем, что на «ветровое стекло» по команде водителя выводились всевозможные мелкие изображения и цифровая информация — совсем как на обычном лобовом стекле с индикацией.

Джо попытался надеть на Ника кислородную маску.

— Не нужно.

— Нужно, — послышался голос Сато в наушниках. — При попадании в машину снаряда или взрыве самодельного устройства в кабине не будет кислорода.

Ник решил, что это из-за огнетушащих веществ, CO или какой-нибудь пены, и не стал спорить. В кислородную маску был встроен микрофон, а наушники внутри шлема сиденья-саркофага, охватывающего голову, чувствительно вдавливались в нее. Сато показал Нику на напольную кнопку: при однократном нажатии включалась закрытая линия связи с Сато, при двукратном — с Джо, а при трехкратном — связь с другой машиной, позволявшая общаться всем шестерым.

— Что еще мне нужно делать, сидя здесь, на пассажирском сиденье? — спросил Ник. Вокруг него размещались всякие навороченные консоли, ЖК-панели, переключатели и рычаги.

— Совсем ничего, — сказал Сато. — Ничего не трогайте, Боттом-сан.

— Отлично, — ответил Ник, прикидывая, не пора ли воспользоваться выпускной трубкой; но потом решил подождать, пока Сато и Джо не займутся чем-нибудь.

Ник хотел посмотреть на Джо позади себя — что он там делает? — однако не мог подвинуть свое сиденье-колыбель. Но оказалось, что монитор на приборном щитке показывает внутренности машины. Ник понаблюдал, как ниндзя устраивается на своем сиденье.

Остальная часть «лендкрузера» не представляла никакого интереса. Заднее сиденье и грузовой отсек были пусты, если не считать втиснутых повсюду шкафчиков и замысловатого сиденья Джо. К удивлению Ника, это сиденье теперь поднялось через отверстие в крыше, вместе с Джо, сжимавшим что-то похожее на пулемет САТО М260 калибра 7,62 мм.

Ник смотрел на монитор и видел, как сзади растет черный пузырь, а ствол пулемета просовывается через стекло — или пластик — и принимает фиксированное положение. Вертикальный столб сиденья загудел за спиной у Ника, и ствол медленно повернулся, а Джо с пулеметом описал полный круг. Это напомнило Нику фильмы, где показывали стрелка в бомбардировщике Б-17 — «Вертикальный взлет» и «Мемфисская красавица: История летающей крепости».

И тут он понял: ствол прошел сквозь черное стекло, или пластик, или плексиглас.

— Осмотическое стекло? — спросил Ник.

Сато не ответил, тогда он один раз нажал кнопку интеркома в полу и повторил вопрос.

— Хай, — прохрипел в ответ Сато: похоже, он проверял что-то у себя на телефоне. — Полупроницаемый пуленепробиваемый пластик. Десятисантиметровая заплатка на оружейной башне. Наплавляется на оружие.

Ник громко рассмеялся.

— Один этот пластик обошелся Накамуре дороже, чем билеты на самолет из Денвера в Лос-Анджелес, а оттуда — в Санта-Фе. Эти треклятые автомобили… они, наверно, стоили Накамуре в тысячи раз больше, чем он платит мне за расследование.

— Конечно, — раздался ровный голос Сато в наушниках Ника.

— Тогда зачем я тут вообще нужен? — поинтересовался Ник. — «Ничего не трогайте, Боттом-сан». Да я тут пассажир — и ни хера больше.

— Вовсе нет, Боттом-сан. Именно вы будете допрашивать дона Кож-Ахмед Нухаева, когда мы доберемся до его лагеря в Санта-Фе.

— А почему я? — Голос Ника звучал ожесточенно; он был рад, что никто, кроме Сато, его не может слышать. — Меня тащат в эту поездку, как мешок с грязным бельем.

— Вы допрашивали дона Кож-Ахмед Нухаева шесть лет назад? — спросил Сато.

— Нет. Вы же знаете, что не допрашивал. Его не было в стране.

— Этим закончились четыре из пяти попыток допросить его, включая вашу. Короткий допрос провело ФБР — по спутниковой связи — два года назад, но специальные агенты задавали дону не те вопросы. Вы первым по-настоящему допросите его — того, кто одним из последних дал видеоинтервью Кэйго Накамуре… и у кого, возможно, были веские мотивы не желать, чтобы интервью попало в чужие руки.

— Значит, вы считаете Кож-Ахмед Нухаева главным подозреваемым? — спросил Ник, безуспешно пытаясь повернуть голову так, чтобы видеть Сато.

— Он — самый важный из тех фигурантов дела, которых еще не допрашивал компетентный следователь, Боттом-сан.

И снова Ник чуть не рассмеялся. В данный момент он чувствовал себя кем или чем угодно, только не «компетентным следователем».

Сато дотронулся до каких-то кнопок. Нику показалось, что в его черепе раздалось высокое гудение.

— Что это? Турбины?

— Нет. Это большой гироскоп, — сказал Сато. — Набирает обороты.

— На кой черт нам гироскоп?

— Он вместе с гидравлическими амортизаторами поможет поставить машину на колеса в том случае, если «лендкрузер» опрокинется.

На этот раз Ник не смог сдержать смеха.

— Я сказал что-то смешное, Боттом-сан?

— Ага, смешное. Минуту назад, когда Джо пролез через крышу, я подумал, что смотрю кино про Вторую мировую войну, где летают на Бэ-семнадцать. Вроде «Вертикального взлета». Ощущение такое, что я персонаж «Безумного Макса» или «Дорожного воина».